Нина Гордиенко: «Героями не назначают, героями становятся»

Если сегодня  спросить молодых  одесситов в возрасте до 25 лет, кто из их земляков, ставших героями, им известен, кто-то назовет Мишку Япончика, а кто-то и вовсе затрудниться с ответом. На вопрос, кем были и  остаются для Одессы братья Яша и Алексей Гордиенко, большинство юношей и девушек ответить не сможет. А ведь когда-то эти имена, особенно Яши, знал каждый одессит вне зависимости от возраста. Знали и помнили о том подвиги, который они совершили в годы оккупации Одессы фашистско-румынскими захватчиками.

 16 августа свое 90-летие отметила Нина Яковлевна Гордиенко - сестра героев-подпольщиков. Накануне своего юбилея Нина Яковлевна поделилась воспоминаниями о старших братьях, о периоде оккупации и жизни в послевоенные годы. 

 - Нина Яковлевна, расскажите о своих родителях, о том, как жили до начала войны, какими были Ваши братья, как они относились к Вам – своей младшей сестричке?

- Мой отец увел маму из-под венца, причем в самом прямом смысле этого слова. Это я знаю по ее рассказу. Она должна была выйти замуж за другого человека. Но в момент венчания в церковь вошел Яков Кондратьевич Гордиенко – красивый молодой человек, бывший палубный матрос крейсера «Синоп». Они увидели друг друга, и это оказалась любовь с первого взгляда. Процесс венчания был сорван, и вскоре мама вышла замуж и стала Гордиенко. А жили мы перед войной очень скромно даже по тем меркам, которые существовали в ту пору. Очень трудно было с одеждой. У меня было всего одно платьице. Я навсегда запомнила, как однажды, видя, что у меня почти нет никаких вещей, Алеша, который был самым старшим из нас, пообещал, что как - только он начнет работать, оденет меня как принцессу. И знаете, он действительно, купил мне очень красивые кофточку и юбочку, причем это уже впервые месяцы оккупации. Я не могла нарадоваться обновкам. Но радость длилась не долго. До первой стирки. Мама повесила их сушиться во дворе на бельевой веревке, а когда пришла за вещами – на веревки уже ничего не было. Кто-то успел снять их до нее. 

- Каким Вам запомнился Яша? 

- В школе он не был ни отличником, ни хорошистом. Он рос как все одесские мальчишки – бойкий, веселый. У него было много друзей. В школе получал и пятерки, и тройки. Родители никогда не вмешивались в его учебный процесс. Он был самостоятельным с детства. Очень любил читать. Читал, как говорится, взахлеб – и классическую литературу, и приключенческую. В шестом классе он прочел даже «Капитал» Карла Маркса. Не знаю, понял ли он что-то тогда из этого произведения, но прочел добросовестно и по собственному желанию.

 Однажды за обедом, я вела себя не очень хорошо: капризничала, не хотела есть. На столе что-то переставляла из угла в угол, и до переставлялась: опрокинула на пол какую-то посуду, которой у нас и без того было немного. 

Надо сказать, что родители на нас никогда не кричали, никогда не позволяли себе ударить кого-то из детей. Но в этот момент мама очень грозно посмотрела на меня. А Яша, испугавшись за меня, подскочил из-за стола, быстро ликвидировал последствия моего «хулиганства» и, обращаясь к матери, попросил:

- Пожалуйста, только не наказывай Нину. Я буду все, что надо по дому делать, и всегда буду слушаться тебя и папу. 

Мне было очень приятно услышать такие слова от брата. 

- Яша, действительно, мечтал стать моряком?

- Ну да, он ведь для этого и поступил после девятого класса в Специализированную морскую школу. Успел окончить только один курс. Когда началась война, школу и курсантов эвакуировали. Почему остался Яша? Кстати, его отец об этом спрашивал. А он вместо ответа отшутился. Может быть, его выбрали для той миссии, которую он впоследствии исполнил? То, что Одессу придется оставить, командование Красной Армии, вероятно, понимало и уже тогда подбирало кадры для подпольной работы. Но это мое предположение. А Алексея в армию не взяли из-за того, что у него была травма руки, которую он получил, работая в мастерской отца. 

- Когда началась война Вам было 12 лет…

- Да. Яше -16, Алексею – 19. Они вошли в партизанский отряд, которым руководил профессиональный разведчик, лейтенант Владимир Бодаев ( его настоящая фамилия была Молодцов). Сначала братья исполняли роль связных «летучего отряда», который был сформирован для проведения диверсий в тылу оккупантов..Вскоре Яшу назначили руководителем этого отряда. Ведь он был очень находчивым и смелым парнем. Я тогда с родителями жила на Нежинской, 75 в коммунальной квартире. Мои братья тоже жили в этом же доме, но в другой « коммуналке». Одним из их соседей был коммунист, член партизанского отряда Антон Брониславович Федорович ( псевдоним Петр Бойко), который впоследствии оказался предателем.

 Яша и Алеша выполняли порученные им задания, добывали ценную информацию о планах готовящихся операций оккупантами, об отправке молодежи в Германию, о количестве военной техники и живой силе противника и многое другое. Мне тоже периодически приходилось разносить записки по конспиративным квартирам, расклеивать по городу листовки антифашистского содержания. Как могла, так и помогала братьям. 

- Когда Вы узнали о том, что Якова и Алексея забрали в тайную румынскую полицию - сигуранцу? 

 - Я навсегда запомнила этот день. 9 февраля 1942 года. Ночью выпал снег, и я вышла во двор набрать снега – мы использовали его вместо воды, кипятили и заваривали чай. Ко мне подошел наш управдом и сказал: «Твоих братьев сегодня арестовали».

Я побежала в их комнату. В ней все было перевернуто вверх дном. В этот момент в комнату вошли румынские солдаты. Они схватили меня и бросили в комнату Бойко-Федоровича, которого там в тот момент не было. Они заперли меня ключом с наружной стороны. Но я, подождав некоторое время, выбралась через окно и убежала.

Как позже выяснилось, Петр Бойко-Федорович работал на румынскую тайную полицию. Он «сдал» оккупантам многих подпольщиков, в том числе и Молодцова-Бадаева. Большинство из них, после жестоких допросов, где к ним применяли самые изощренные пытки, были казнены в 1942 году. Несмотря на зверские избиения, Яша не выдал никого из ребят своей молодежной группы. Тридцатого июля, как обычно, я принесла для брата передачу. Он на миг показался в окне, защищенном толстыми решетками, и махнул, как мне показалось, белым платком. Я это поняла как: «иди домой, все будет в порядке». А на следующий день, 31 июля, когда я пришла в тюрьму, передачу у меня уже не приняли. Яшу убили ночью. Один из охранников, по рассказам свидетелей, рассек ему лопатой череп, когда их вели на расстрел, потому что брат громко запел: «Смело товарищи в ногу»… О том, что Алексея убили еще раньше, я узнала только спустя много лет. По официальной версии румынской полиции, его якобы после приговора суда отправили на принудительные работы в Румынию или Венгрию. И я еще долгие годы после окончания войны мечтала, что когда-нибудь найду старшего брата.

- Вы помните, что происходило в тот день, когда Одесса была освобождена от фашистов?

- Была слышна сильная канонада. Немцы в панике убегали из города. А накануне они вывесили распоряжение, чтобы все жители занавесили свои окна и держали открытыми ворота и двери. Немцы в качестве карателей запустили в город, чтобы уничтожить как можно больше его жителей, так называемых «власовцев» - никакого отношения к РОА они не имели. Это были уголовники – насильники, грабители, убийцы, согласившиеся стать карателями в обмен на свободу. Жильцы нашего дома спрятались в подвале. Но пришли солдаты и приказали всем выйти во двор. Нас поставили у стены дома. Мы подумали, что сейчас всех перестреляют. Возможно, так бы и произошло, но судьба оказалась к нам благосклонна. Неожиданно во двор влетел мотоцикл с коляской, на котором сидели три солдата. Сидевший за рулем не справился с управлением и мотоцикл перевернулся. Солдаты, которые стояли рядом с нами бросились на помощь своим товарищам и забыли про нас… 

- А что было потом?..

- Вскоре после того как братьев арестовали, меня исключили из школы. Чуть позже нам с мамой (отец умер в 1942 году, вскоре после того как узнал о смерти Яши) пришлось переехать на другую квартиру – к маминой сестре. В общем, я пропустила два года учебы, но после освобождения Одессы сразу пошла в 7-й класс. Идти в пятый мне - 15 –летней девушке было как-то стыдно. 25 августа 1944 года меня наградили медалью «Партизану Отечественной войны» 1-й степени. Я оказалась единственной, кто получил столь высокую награду, так как остальным, пережившим оккупацию подпольщикам, были вручены такие же медали, но 2-й степени. Честно сказать, некоторые ребята, при виде того, с каким уважением ко мне относятся учителя в школе, завидовали немного. Говорили: « Почему это тебя в герои назначили». А отвечала, что героями не назначают. Героями становятся. 

- Как сложилась Ваша послевоенная жизнь?

-Понятно, что знаний мне не хватало. Многие предметы я вовсе пропустила. Бывало, что учитель вызывал меня к доске, а одноклассники уже понимали, что я не смогу ответить и ожидали моей реакции. Но я никогда не расстраивалась. Наоборот, могла даже засмеяться, иронизируя по поводу своего «невежества». 

После окончания 7 –го класса поступила в техникум связи. Вышла замуж за Владимира Константиновича Стамикосто, по профессии энергетика. С ним мы познакомились во время учебы в техникуме. У нас родилась дочь Елена. Потом несколько лет мы жили в Подольске – небольшом подмосковном городке, куда мужа отправили работать. Вернувшись домой, работала в Одесском телерадиокомитете. Многие годы возглавляла при Одесском совете ветеранов городскую секцию ветеранов-партизан. В 2004 году нас было 240, теперь осталось 22. Всю жизнь храню память о своих братьях. Постоянно вела « Уроки мужества» в школах, где рассказывала ребятам об одесских партизанах и подпольщиках. Для меня сейчас огромная моральная поддержка – мой любимый внук Сережа, который также не забывает историю и помнит о подвиге своих дедов. 

 - В последние годы все чаще звучит мнение некоторых «историков и краеведов», а также и обычных обывателей, что, мол, при румынах в Одессе было жить неплохо, и что они, якобы много хорошего сделали для города. Как Вы оцениваете такую точку зрения? 

- Им можно ответить так: вам было бы «неплохо жить» если бы вас не расстреляли, не повесили или не угнали на работу куда-нибудь очень далеко, разлучив с семьей, родственниками, друзьям, как это случилось с десятками тысяч одесситов. Вам «было бы неплохо», если бы вы были предателем или пособником оккупантов. Но предатели рано или поздно плохо заканчивают свою жизнь. Кстати сказать, Федорович, который успел сбежать с румынами в 1944 году до прихода Красной армии, в 1952 году был передан румынскими властями в СССР, где его судили и приговорили к расстрелу. 

 - В вашей комнате на стене несколько десятков небольших картин, на которых изображены различные пейзажи. Вы увлекались живописью?

- Среди них только одна, которую я купила. Это был подарок моему мужу на день рождения. Он взглянул на нее и сказал: « Так и я так могу». После чего он написал все эти картины и подарил мне. Теперь они для меня дороги вдвойне, как память о замечательном и очень талантливом человеке, каким был мой муж Владимир Константинович. 

Редакция «ОИ» от всей души поздравляет Нину Яковлевну с юбилеем! Желаем здоровья, благополучия, бодрости духа, оптимизма и чтобы каждый день приносил только радостные вести!

Виктория Ерёменко