Чего боятся моряки: суеверия и традиции нашего флота
Корабль по умолчанию считается женщиной. Одни поясняют эту традицию тем, что в языке родоначальников современного мореплавания — англичан слово «ship» (корабль) всегда женского рода. Другие уверены, что присутствие женщины среди множества мужчин неизбежно приводит к конфликтам. Третьи считают это очевидным и верят: корабль всегда ревнует к другой женщине.
Отсюда и сохранившиеся в украинском флоте традиции «задабривания» корабля. Так, если вернувшийся с побывки моряк сообщает, что у него родилась дочь, ему следует подготовиться к вынужденному купанию. Отца новорожденной выбросят за борт, чтобы усмирить ревность корабля к маленькой женщине-сопернице. Конечно, позволив перед этим вынуть из карманов мобильный телефон и документы. Впрочем, опытный моряк уже заранее готовится и прибывает на борт одетым попроще, помня о купании.
Женщин на большинстве кораблей украинского военного флота сегодня вы не найдете. Но в такой дискриминации следует винить не традиции, а, скорее, недостаток средств в бюджете страны.
Многие капитаны ничего не имеют против женщин на корабле. В теории. Но большинство кораблей украинского флота — советской постройки, рассчитаны на строго мужской экипаж. То есть для женщины, решившей сегодня послужить в ВМС, пришлось бы изрядно переоборудовать помещение, учесть отдельное проживание, санитарию-гигиену и даже медика.
«Скорый» святой — Николай
Покровителем моряков до сих пор считается святой Николай, которого называют «скорым помощником». Выбор не случаен: в истории жизни святого Николая упоминается, что однажды он воскресил моряка, разбившегося насмерть во время шторма.
По преданию, все православные святые, кроме Николая, оказывают помощь молящимся, получив предварительно одобрение Всевышнего. И только у святого Николая есть позволение в критические минуты помогать молящимся самостоятельно, не согласовываясь с Богом. Так что и в этой сфере моряки больше всего ценят скорость и сноровку.
Верующие одесские моряки, в том числе и военные, перед выходом в море часто приходят помолиться в Свято-Николаевский Приморский храм, находящийся на Морвокзале. Там же молятся за них близкие, которые остаются ждать на берегу.
Чайки и татуировки — в прошлом
Огромный пласт традиций и суеверий уместен теперь разве что в воспоминаниях или приключенческих романах о море. В основном — приметы и правила, связанные с погодой. Они потеряли смысл с окончательным переходом от парусного мореплавания к современному, высокотехнологичному, не требующему попутного ветра.
Одесские старожилы еще помнят и охотно пересказывают погодные приметы:
Чайка ходит по песку — моряку сулит тоску.
Солнце село поутру — моряку не по нутру.
Солнце красно к вечеру — моряку бояться нечего.
Но для новых поколений это уже звучит забавной бессмыслицей и не имеет никакого отношения к реальному флоту.
То же и с чайками, которые многие столетия считались вместилищем душ погибших моряков. Да, обижать морских птиц до сих пор не принято. Но в то, что крики чаек — это призывы умерших, никто уже всерьез не верит.
Осталась в прошлом и давняя привычка моряков делать памятные или охранные татуировки. Гораздо более интересные тату можно обнаружить сегодня на теле молодого офисного работника, чем у опытного моряка.
Старые приметы иногда еще всплывают забавным образом — «задним ходом». То есть женщину на мостике давно уже не считают дурным предзнаменованием. Но если случится беда, то это непременно припомнят и свяжут с несчастьем. В общем, все — как на суше.
А хлебнуть забортной воды — придется!
При выходе из порта всех новичков на военном корабле ожидает традиционное «причастие» забортной водой. Выпить хотя бы несколько глотков морской воды придется. Вроде как лучше сразу хлебнуть добровольно, в рамках ритуала, чем рассердить море и хлебать потом воду, оказавшись за бортом.
Разумеется, набирают забортную воду не в акватории порта, где она загрязнена всеми мыслимыми и немыслимыми отходами, а подальше от берега, уже в открытом море.
Похожая традиция есть и у моряков на подводных лодках. Они считают глубину погружения «плафонами» и хвастаются, сколько у кого таких «плафонов» на счету. Название объясняется просто: при погружении молодые матросы пьют забортную воду из плафона, снятого с освещения. И этот плафон наполняется заново на каждых 50-ти метрах глубины.
«Непроизносимые» слова
Многие суеверия ушли в прошлое. Но традиция не употреблять слово «последний», говоря о плавании, сохранилась. Раз, выход в море, корабль — все это может быть только «крайним».
Есть и слова, которые просто считаются неуважительными. Говоря с моряком, не стоит употреблять слово «судно», только — «корабль». При этом одни служащие военно-морского флота объясняют, что «суда» — это у гражданских, у военных бывают только корабли. А другие и вовсе презрительно перебивают:
— Судно тебе медсестричка в палате приносит!
Большинство же примет явно дублирует обычные, «сухопутные». Например, принято никогда не подавать руку через комингс — высокий (до 60 см) дверной порог на судне, не свистеть и не предвкушать заранее вслух удачный исход, чтоб не накликать дурного.
Страшная болезнь «копилка»
Во что до сих пор верят все военные моряки? В то, что у каждого корабля — свой особый характер. Мало быть просто хорошим опытным мореходом. Нужно уметь понравиться кораблю, на котором ходишь в море, приноровиться к нему! Иначе каждая деталь здесь будет против тебя, и все возможные несчастья неизбежно случатся.
Одно из проявлений взаимной нелюбви с кораблем — «морская болезнь», в шутку названная «копилкой». Откуда название? Объясняем. Большинство дверей на военном корабле представляют собой шлюзы, которые можно задраить наглухо в случае надобности. Чтобы проскочить в такую дверь, мчась сломя голову исполнять приказ командира, нужно успеть вовремя сгруппироваться и эту самую голову пригнуть. Не успеваешь — и получаешь ощутимый удар по темечку.
Это случается почти с каждым. Но у тех, кто «не вписывается» слишком часто, на голове появляется незаживающая царапина, похожая на щель в копилке — отсюда и название. Впрочем, смешно это только на первом этапе. Если член экипажа не уживается с кораблем, дело доходит и до ощутимых черепно-мозговых травм. О случаях, когда из-за таких историй приезжали инспектора с проверками — не избивают ли тут матросов? — офицеры вспоминают без смеха.
Разобравшись и не найдя криминала, такого моряка просто списывают с корабля. А бывшие товарищи по палубе смеются, перемигиваясь:
— Накопил, наконец!
Бутылка шампанского — дело святое
Это очевидно, и все-таки об этом придется сказать. Первый спуск корабля на воду до сих пор не обходится без традиционной бутылки шампанского, разбитой о борт.
Здесь можно пуститься в объяснения о том, что корни традиции уходят во времена кровавых жертвоприношений на удачу, которые со временем заменили красным вином, а после — веселым шампанским.
Но современный моряк не копает так глубоко. Просто знает: легко и красиво разбившаяся о борт бутылка — к удачным дальнейшим плаваниям корабля. А вот если совсем не разбилась… тогда и сегодня многие всерьез задумаются, не сулит ли это несчастья. К счастью, разбиваются эти бутылки почти всегда. И наши корабли отправляются в море, чтобы вернуться в положенный срок, сохранив всю команду.
