«Мины» рынка земли: мошенничать помогает небрежность кодексов Украины

Не допустить «преждевременного открытия рынка земли» во вред Украине и украинцам призвали 26 ноября депутаты Одесского облсовета в обращении к президенту, Верховной Раде и Кабмину. Львовский и Тернопольский облсоветы ранее потребовали того же, но резче. Не убеждают думающих отговорки, что «открытие рынка» послужит исполнению мечты тех сограждан, которые оказались счастливыми обладателями «земельных паёв» и мечтают свою хлопотную привилегию сбыть за какие-то деньги. Уже не секрет: отдать на торги украинские земли «сельскохозяйственного назначения» требуют влиятельные иностранцы, в том числе представители финансовых ростовщиков-«кредиторов» из IMF и других структур, а исполнение этого чревато разорением наших аграриев (подобно развалу отечественной промышленности в 1990-х – «сертификатной приватизации»). Предвещают такую беду не гадалки, а «нормы» существующего Земельного кодекса Украины: перебор «пробелов», фантазий и безответственности там усугублен путаницей в «понятиях».

Учет «земли»: простота – пролог воровства

Создавая риски добросовестным хозяйственникам (а мошенникам – «лазейки»), в нынешнем законодательстве Украины недостаточно определён «предмет» хозяйствования, простецки именуемый словом «земля». Вместо детализации сути этого термина даже в специальном Земельном кодексе (ЗК) Украины лишь повторили (в статье 1) декларативные фразы из Конституции Украины (ст. 13), что «землю» считают «основным национальным богатством» и держат «под особой охраной государства».

Лишь логический анализ фразы в ЗК из соседней статьи 3 позволяет умозаключить: «землей» в имущественных отношениях авторы ЗК сочли лишь верхний слой поверхности нашей планеты, т. к. там помянуты отдельные кодексы для обращения с недрами и «атмосферным воздухом», а также – с «водами», растительностью и «животным миром».

Такая трактовка почти подтверждена в статье 79 ЗК указаниями, как понимать (в отношениях собственности) понятие «земельный участок»:

«1. Це частина земної поверхні з установленими межами, певним місцем розташування, з визначеними щодо неї правами.
2. Право власності на земельну ділянку поширюється в її межах на поверхневий (ґрунтовий) шар, а також на водні об'єкти, ліси і багаторічні насадження, які на ній знаходяться, якщо інше не встановлено законом та не порушує прав інших осіб.
3. Право власності на земельну ділянку розповсюджується на простір, що знаходиться над та під поверхнею ділянки на висоту і на глибину, необхідні для зведення житлових, виробничих та інших будівель і споруд».

Таким «слоевым» представлением о «земле» вызвано указание в ЗК (в статье 20 и др.) вести учёт её количества – в «кадастровых гектарах». Гектар (100 ар) – единица измерения (приёмами геодезии) площади поверхности и позволяет измерять это самое очевидное свойство участков «земли». Но одного такого параметра мало для практики «землепользования»: в операциях хозяйственников с таким материальным объектом важен учет и иных физических свойств и условий. Чтобы юридически однозначно учитывать «объемы» участков «земли», надо кроме их площади знать ряд иных существенных параметров и условий, например:

– размер толщины («глубины») слоя грунта;

– размер высоты прилегающего слоя «атмосферного воздуха» (режимы пользования которым мало затронуты правовым регулированием);

– порядок учета вросшей в «землю» растительности, обитающих там существ, размещенных на/в ней зданий и/или инженерных сооружений (дорог, столбов, кабелей и т. п.);

– порядок соотнесения «земли» с занимаемым ею «пространством».

Последнее условие – не блажь: задаёт (не)возможности для споров. Ведь де-факто эти понятия – разные (а казуисты способны при заинтересованности «раздуть» отличия даже понятий «земля» и «земельный участок»). При этом мысленное расположение частей «пространства» Земли (относительно её центра) неизменно, а реальные местоположения частей «поверхности» поддаются смещениям. Эти сдвиги изредка вызваны природными стихиями (например, размывы потоками вод, провалы в пустоты недр, обвалы склонов и т. п.), но чаще земную поверхность меняют инженерно-строительной и иной активностью людей. И нешуточная задача – учесть «наличие» слоя участков земли, если те упали в море, затоплены в водохранилище, завалены массой грунта, доставленного из других мест, или выкопаны…

Добавляет путаницы волюнтаризм, узаконенный в статье 79 ЗК указаниями считать «нужность» одним из оснований для умозрительных сдвигов подземной и надземной границ «земельных участков», а правила «привязки» растущих там растений и помещенных строений – варьировать.

Отмеченные выше неясности правовых «норм» особо важны при сменах прав собственности на земли сельскохозяйственного назначения. Но их адекватный учёт требует дополнительных критериев биохимической «питательности» и физического строения почв, которые в ЗК тоже не указаны. Эти «пробелы» в ЗК усугублены другими небрежностями нынешнего законодательства.

Экспорт черноземов сверхвыгоднее «земледелия»

Много лет жалуются сограждане, что творимые (ради прибылей сбытчиков) массовые вырубки лесов вредят местным жителям (в т. ч. в украинских Карпатах) «эрозиями» земель и иными несчастьями. Но пресечь то общественно опасное «браконьерство» власти не сподобились. Схожая беда – с нелегальной добычей янтаря в Полесье. А если разрешить «свободу рынка» в обращении с сельскохозяйственными землями, там легко разовьют нелегальный вывоз ценных черноземов: это сулит сбытчикам скорые барыши.

Уже и сейчас развита (не контролируемая агрослужбами) торговля перемещаемыми массами чернозема. Продают его традиционно для сыпучих товаров: на вес (в тоннах) или по объему (в кубометрах). А «отпускные» цены варьируют, снижая при крупном опте: например, в Киевской области берутся поставлять по цене от 875 до 375 грн за м³.

Несложно подсчитать: изъять 1 «куб» перепродаваемого чернозема можно снятием 0,1 м верхнего слоя на площади 10 метров, а на 1 га черноземных полей можно так «добыть» в 1000 раз больше и при цене 375 грн за м³ стоимость этого товара составит ₴375000 (т. е. около 15,5 тысячи долл.). Это привлекательно для дельцов, т. к. при привычном для агробизнеса выращивании товарного зерна, например, удачливые сейчас «наваривают» около тысячи долларов с гектара. То есть разовая продажа чернозема на порядок «рентабельнее», совершается быстро и с меньшими рисками. При таких условиях найдется немало циничных искателей чистогана, не заботящихся о последствиях для местных жителей таких краж «национального богатства» украинцев.

Вывоз чернозема за рубеж пока не налажен в масштабах, сопоставимых с «экспортом», например, древесины. Но большая разница цен на чернозем там и у нас обеспечивает таким махинациям сверхприбыль. А сковывают такую торговлю два основных фактора: проблематичны перевозки (недостающими) вагонами «Укрзализныци» и ограничен доступ дельцов к землепользованию из-за действующего до конца с. г. официального запрета («моратория») совершать куплю-продажу прав «землевладения».

Вторую помеху экспортерам черноземов вознамерились устранить сторонники «открытия рынка земли». И если такое вскоре случится, то на Запад (как в период оккупации Украины в 1941-1944 гг. гитлеровскими войсками) снова потянутся эшелоны с «чёрным золотом» опустошаемых земель. Ведь противодействие административных и правоохранительных служб такому промыслу ныне не налажено, а наоборот – рушится. И это бессилие «властей» тоже отчасти обусловлено «пробелами» нынешнего законодательства Украины.

«Госконтроль» призрачен

Наибольший объем пространных указаний в ЗК Украины посвящен перечислениям «полномочий» немалого числа ведомств «контролировать» и согласовывать действия законопослушных землепользователей при ведении «сельского хозяйства» (растениеводства и животноводства). При этом не раз обновлялся делёж «злачных» прав давать землепользователям разрешения на замены «функционального назначения» их участков: сковывающие вольницу статусы «сельскохозяйственного» или «природоохранного» назначений часто дельцы норовят сменить на «жилой и гражданской застройки» либо на «земли промышленности…».

При этом и так в угоду не желающим продолжать занятие продуктивным «земледелием» (растениеводством, садоводством и т. п.) в статье 22 было разрешено (внесением поправки Законом  № 1561-VI от 25.06.2009 г.) размещать на землях «сельскохозяйственного назначения» инфраструктуру оптовых рынков сельхозпродукции, а также средств осуществления сельскохозяйственной научно-исследовательской и учебной деятельности. Поэтому в пределах этих «норм» можно, например, затеять «научное исследование» по повышению урожайности путем утончения наличного слоя чернозема или иным нетрадиционным способом.

Немаловажно, что ключевые функции надзора в ЗК (в разделе VII) постепенно перебраны от местных громад и их представительных органов чинами «центральных органов власти». Среди последних особо важным для проведения сделок купли-продажи определено ведомство, ведающее данными Государственного земельного кадастра. Но служащие там сейчас очень податливы к «коррупции»: это показывает статистика многочисленных случаев их задержаний с поличным правоохранителями из Нацполиции Украины и СБУ. Многократно пресекались подобные поползновения и со стороны чинов других ведомств по «охране земель», а также – местных чиновников (чаще всего – глав сельсоветов и ОТГ). То есть контроль за «оборотом» земель и их использованием сейчас вверен далеко не самым надежным лицам, что гарантирует «бандитский» вариант либерализации торгов земельными ресурсами.

К противодействию махинациям с землепользованием не подготовлены надлежащим образом Уголовный и Административный кодексы Украины. Например, за «самозахват» земельных участков не рецидивистом предписано (в статье 197^-1) наказывать штрафами, а крайняя мера – арест до шести месяцев (но на практике редко применяют даже штрафы из-за встречных обжалований в судах при таких спорах).

А махинации в сфере документирования земельных отношений вообще не выделены в отдельную категорию, как, например, прописано (под давлением иностранных советников) для «контрафакта», т. е. незаконного использования фирменных товарных знаков.

Правда, в 2016 году в УК учли (ст. 239^-1) такое деяние, как «незаконное завладение грунтовым покрытием (поверхностным слоем) земель». Но карать за это оговорено – не в обязательном порядке, а лишь при недостаточном юридическом оформлении «завладения» и в случаях причинения опасности для жизни, здоровья людей или окружающей среды, чего ловкие дельцы умеют избегать. Не зря де-факто редко не применяются схожие нормы против «уничтожения или повреждения объектов растительного мира» (ст. 245) или против «незаконной порубки или незаконной перевозки, хранения, сбыта леса».

Важными помехами к применению указанных норм является чрезмерное усложнение их фиксации и доказательства в судах, а также общий навал дел для рассмотрений в судах (как следствие судебного перманентного реформирования судебной систему Украины с 2014 года). Еще сложнее выявить и устранить массу предыдущих махинаций с приобретением земельных прав, включая наделение части селян «земельными паями». Ведь не секрет, что 1/3 земель, якобы арендуемых у «пайщиков», уже лишились (вымерших) хозяев, но не возвращены территориальным громадам как выморочные владения: арендаторы ими пользуются даром и намерены это нелегальное присвоение быстро узаконить, приобретя права собственности путем (коррупционного) оформления фиктивных договоров «купли-продажи». А приобретение редеющей группой лиц «земельных паев» по праву наследования вызывает нарекания со стороны тех (большинства граждан Украины), кого обделили такой благодатью, вопреки декларациям Конституции Украины о «равноправии» и др..

При такой шаткости «правовых оснований» многих участников землепользования резкие перемены там и открытие торгов заведомо спровоцируют массу конфликтов, которые даже сейчас порой решают обращением к услугам частных «силовых структур». А бум их деятельности способен вызвать в стране подобие гражданской войны. В таких условиях на торгах землей успеют «наварить» лишь посредники-спекулянты, а земледельцам-производственникам гарантированы убытки и риски для жизни и здоровья. Надо ли украинскому народу такое «открытие рынка»? Не лучше ли продумать реформы иного (антикабального) типа, подобно успешно проведенной в Элладе мудрым законодателем древности Солоном?

«Улучшать» законодательство справедливее со статуса «законодателей»

Парламентарии (в т. ч. обещавшие быть «слугами народа»), проголосовав за принятие «в первом чтении» проекта ЗУ об «открытии» рынка земли, пока не предусматривают совещаться по этой судьбоносной проблеме со своими избирателями. А в самом проекте (естественно) нет и намёка на то, чтобы «открыватели» свободной торговли черноземами несли персональную ответственность, если опять «что-то пойдет не так».

Увы, подтверждается подозрение, что восседание в кресла парламента Украины доныне провоцирует у многих «отрыв от народа». Причина тому – не наличие купола над залом заседаний, а безосновательное присвоение заседателями звания «народных» депутатов (что учителям, врачам, артистам, например, дается за многолетние труды) и превознесение статуса «депутата Верховной Рады». В последнем названии «запрограммирована» триада логических ошибок, устранить которые надо прежде, чем позволять называемым так деятелям браться «улучшить» жизнь в стране.

1.Разум украинцев давно разят тягой к вычурным иноязычным словам, мешая чётко очертить «кто есть who». Это касается и слова «депутат» – от латинского глагола de-puto, имеющего ряд смыслов («считать, оценивать», предназначать, раздавать, приписывать, вменять, подстригать»). И суть службы «депутата» многие пытаются осознать... подражанием коллегам из иных стран, в т. ч. «лордам» и «сэрам» в парламенте Британии, рекламируемом порой как «образец» для подражания. Но «функциональной обязанностью» наших парламентариев у нас изначально сочли (указав и в Конституции Украины от 1996 года) конкретную задачу: доносить и отстаивать мнения их избирателей. Точное современное название такой службы – «представительство», но прежде её мудро назвали «посольской»: это мешает исполнителям забыть, что они – не «вольные игроки», а посланные определенными людьми с определенными поручениями. Возобновить ту практику – самое время, официально назвав избираемых в парламент «послами» или «представителями» (определенных регионов или партий): это – «работает». Не зря в бизнесе широко применяют понятие «представитель» (фирмы, поставщика, др.), а в Конгрессе США одну (главную) из двух половин конгрессменов зачисляют в Палату представителей (House of Representatives).

2. В титуле наших парламентариев сейчас прописана радикальная измена: отбросив предлог «в» и сменив окончаньице в слове, поменяли «происхождение» посылаемых представлять интересы избирателей. Ощутите разницу:

«депутат Верховной Рады» (так приписано сейчас),

«депутат в Верховной Раде» (так выгодней избирателям).

 Второй вариант названия должности помог бы этим служащим помнить важное: Рада – не «дом родной» посылаемых туда избирателями, а место их командировки (для выполнения поручений и «наказов»). Но пока (развращая часть «депутатов ВР») практикуют первый вариант: он чуть «экономней», но еще экономней применить более краткое именование «посол в».

3. «Головокружения звёздной болезни» у наших парламентариев сейчас провоцирует и самохвальное название Рады, куда их избрали: «Верховная», т. е. та, что «выше всех», ближайшая к небожителям... Эту вредную иллюзию пора исправить указанием её «державного» уровня и/или имени державы, в чьих интересах там надо служить: «Державная Рада» Украины. Это логично завершит обозначение круга влияния всех видов «рад» в стране (сельских, районных, областных) и сблизит нас с рядом успешных государств мира, где практикуют подобные именования: «риксдаг» (государственное собрание»), «государственный совет» и др..

Лишь когда парламентарии сподобятся навести лад в столь очевидном деле, как их положение в системе «народовластия», можно доверять им и более ответственные реформы, в том числе – «земельную»…

Никита ДОДОН,

специально для «Слова»