В Одессе, так же как и по всей стране, набирает силу очередная широкомасштабная акция – по борьбе с «примазавшимися» к трудовому, но временно безработному народу, хитроумными бездельниками, махровыми представителями пусть и мелкой, но частной собственности. «Свыше 3000 безработных пользуются в настоящее время страхпунктом Биржи труда. Однако не все эти безработные в этой помощи нуждаются. В среду переносящих все тяготы и бедствия безработицы записалось изрядное количество лиц, пользующихся страхкарточками для совершенно иных целей. Одни стремятся использовать карточки для лечения, не интересуясь при этом ни выделяемым обедом, ни хлебом. Другие пользуются карточками в целях освобождения себя и своих семей от налогов и коммунальных расходов. В эту последнюю группу проникли и торговцы, и спекулянты, и вообще нетрудовой элемент. Комитет Биржи труда в настоящее время проводит перерегистрацию всех безработных, получающих пособие в страхкассе. В этой работе профессиональные организации, с одной стороны, и профтройки на местах – с другой, должны оказать комитету Биржи труда всемерное содействие!» – призывает спрятавшийся под инициалами «Юс» автор». Тут же в газету летит заметка от рабкора под характерным названием «Поменьше формалистики»:
В доме №1 по Ланжероновскому спуску живет некий сапожник Вакула. Несмотря на то, что управдом знает, что этот сапожник занимается кустарничеством, он платит за помещение не как кустарь, а как безработный, потому что он пролез вероятно на Биржу труда как безработный. Поменьше формалистики, товарищи управдомы!.
На управдомов и членов жилкоопов вообще много нареканий. Право распоряжаться квартирами граждан они понимают как-то не по-пролетарски… «Я, рабочий 1-й Госмельницы, оставшийся без квартиры ввиду разрушения дома, обратился к управлению домами нашего союза «Пищевкус», но там мне дали квартиру в одну с половиной сажень (немного больше трех метров. – Ред.), с одним окном, совершенно не пригодную для жилища рабочего. Наконец, после долгих мытарств, мне удалось занять комнату в жилкоопе по Манежной улице, в доме №34. Эта комната освободилась после выезда бывшего офицера. Я ее отремонтировал за собственный счет, а теперь прошло две недели и правление постановило нас выбросить в трехдневный срок, даже не возвратив нам денег за сделанный ремонт. Я прошу редакцию дать объяснение, как избавиться от грязных требований ретивого жилкоопа, который во что бы то ни стало хочет переселить в отремонтированную мной квартиру нетрудовую квартирантку Хмелевскую», – пишет член РКСМ ячейки 1-й Госмельницы тов. Нишпирович. Видно, что нетрудовая квартирантка Хмелевская очень сильно заинтересовала членов правления упомянутого жилкоопа в том, чтобы именно ее переселили в отремонтированную комнату в хорошем районе на Манежной. Но тут вмешался случай – началась КАМПАНИЯ. Молодой комсомолец Нишпирович оказался более фартовым, чем пронырливая Хмелевская, и вожделенная квартира досталась ему.
Люди воздуха, летающие попы и почтовые воры – Накал борьбы с нетрудовыми доходами, то есть такими, из которых предприниматель не желает выделить государству законную часть в виде налогов, со временем не угаснет. И первыми помощниками в этой битве станут сами граждане, бдительно следящие за тем, что происходит вокруг них. Например, корреспондент Вечернего выпуска «Известий» сообщает, что губрозыском обнаружена в квартире г-на Флексера по Софиевской, 11 подпольная аптека. После проведения обыска сотрудниками губрозыска выявлены медикаменты и другие препараты для приготовления лекарств. Было также установлено, что готовил лекарства по рецепту врача сам Флекснер, причем продавал медицинские препараты клиентам по самой высокой цене. В подпольной аптеке были обнаружены медикаменты, которые мы сегодня назвали бы дефицитом, – рассказывает хранитель фондов музея Главного управления Национальной полиции в Одесской области Светлана Кривчук-Новак. А вот еще одна заметка «по следам» прошедшей кампании. Из нее видно, что несмотря на предпринятые усилия, «очаги разврата» так до конца искоренить не смогли. Очередное «гнездо» выявили в самом центре Одессе, на Греческой улице. Надо ли говорить, что публичный дом и на этот раз рядился в одежды гостиницы, названной хозяевами без особых затей – «Метрополь». В результате проведенных оперативных мероприятий было установлено, что пять проституток, с согласия владельцев гостиницы Боброва и Штульберга, водили туда своих «гостей», выделяя при этом хозяевам их долю. «Гостиница «Метрополь», – заключает корреспондент, – уже долгое время превращена в публичный дом и уже пользуется «славой». Но не стоит думать, что только эти, по сути уже отработанные, темы привлекают в ту пору внимание одесских корреспондентов. Так, в одном из номеров Вечернего выпуска появляется заметка с изящным названием «Летающие попы». Будем справедливы, ни один читатель в мире не пройдет мимо такого заголовка – каждый поспешит узнать, каким это образом служители культа сподобились передвигаться по воздуху. И – эх! – в который раз попадется на журналистскую удочку. В заметке всего лишь сообщается, что «Архиепископ Кентерберийский приобретает самолет для полетов по духовным делам. А некое известное библейское сообщество тоже решилось рассылать библию на самолетах, особенно в Китае и Океании». И никаких тебе чудес. А к чудесам наш народ традиционно стремится, особенно к тем, что касаются дармовых молочных рек и кисельных берегов. Вот тут и появляются на сцене «фармазоны», которых репортеры почему-то окрестили «людьми воздуха». Может быть, потому, что вместо обещанных благ у искателей «легких» денег остается в руках лишь пустота?
«Некий Гамшафт обязался закупить кожу для артели «Трудобувь», – начинает неспешный рассказ репортер. – И получил в виде задатка 27 червонцев. На другой день Гамшафт возвратился и, заявив, что кожа вздорожала, потребовал дополнительную сумму. Артельщики отказались от покупки и потребовали обратно червонцы. Гамшафт ответил им: «Пожалуйста, с удовольствием!». При этом он начал торопливо и якобы испуганно рыться в карманах, а затем завопил: «У меня украли деньги!». Однако Гамшафту доказали, что раз документы его в бумажнике, то и деньги должны быть там, в противном случае и документы пропали бы. Любителя червонцев отправили в губрозыск. Другой любитель чужих червонцев, некий Бродский, получивший у тов. Понкрасова 20 червонцев на покупку товара, проделал ту же штуку и тоже угодил в губрозыск». Да, это были явно случайные люди в честной компании мошенников, грубо и непрофессионально пытавшиеся отнять у граждан их деньги. Чего не скажешь о следующей афере, разыгранной как по нотам. Одна дама, получившая в госбанке 100 долларов, возвращалась домой, когда по дороге ей встретилась другая дама, которая осведомилась у нее, где в этом городе можно продать бриллиантовые серьги. При этом дама показала ей эти самые серьги с крупными, необыкновенной красоты бриллиантами. Тут как раз мимо проходили некие господа, которые увидели серьги и очень ими заинтересовались. Причем один из господ вынул из кармана стеклышко и, осмотрев драгоценности, оценил их в 80000, а другой тут же выразил желание их купить. Однако оказалось, что с собой у господина нет нужной суммы, что и неудивительно, если учитывать ее размер. Дальше комбинация разыгрывалась по такому сценарию. Вышеупомянутый господин сговорился купить серьги совместно с нашей дамой, в будущем собираясь поделить с ней бриллианты. А пока господин предложил ей, в виде обеспечения, вручить продавщице доллары, при этом серьги, понятное дело, взять себе и держать их до тех пор, пока он не сходит домой и не вернется с оставшейся суммой для выплаты. Все, казалось бы, происходило чинно-благородно, пока дама-продавщица не отошла «на минуточку» в подъезд дома. Подъезд, похоже, был проходной – дама не вернулась ни через минуточку, ни через час – впрочем, как и господин, ушедший за деньгами. Ну а бриллианты при ближайшем рассмотрении оказались всего лишь стекляшками. Сказать откровенно, мало бы кто не попался на такой «фармазон» – уж очень хитро все было подстроено.
Конечно, встречались варианты и попроще – но и они в послереволюционной неразберихе срабатывали на «все сто». Так, некий рабочий почтового отделения решил, что не будет большой беды, если деньги, которые отправляют с письмами своим родственникам счастливые обитатели США и других благополучных стран, не дойдут до адресатов. И что деньги эти вполне можно реквизировать в пользу трудового народа в его лице. Так он и делал, причем не один раз. Но время шло, и родственники спрашивали, как распорядились их родные и друзья отправленной им гуманитарной помощью. Получалось, что никак. Потому, что гуманитарная помощь застряла где-то по дороге. О чем пострадавшие и объявили начальнику центральной почтовой конторы тов. Лейшу. Начальник дал задание другим начальникам помельче повсеместно следить за работниками. В результате слежки в ящике сортировщика писем Шомина Николая «было обнаружено письмо не по его тракту, а одно было вскрыто». Об открытии сообщили в губрозыск, сотрудники прибыли на место и осмотрели контору. Их ждал богатый урожай! В сортировочной за шкафом, где работал Шомин, они обнаружили «130 вскрытых заграничных писем, несколько долларов, 100 германских марок, а в ящике стола деньги Закавказской и Казанской республик. Среди писем были присланные в Россию еще в 1921 году». Остается только гадать, зачем Шомин хранил на своем рабочем месте вскрытые конверты. Может быть, он любил, сидя у себя за шкафом, перечитывать эти письма, вникая в перипетии чужой судьбы? Его странность обошлась ему в несколько лет лишения свободы.
Фото и документы предоставлены музеем Главного управления Национальной полиции в Одесской области
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Происшествия на любой вкус (продолжение)
