ТАКАЯ СЧАСТЛИВАЯ ДОЛГАЯ ЖИЗНЬ

До своего векового юбилея Евгения Михайловна Дембская не дожила всего полтора года. Она родилась в Киеве 28 ноября 1920 года, а ушла из жизни 29 июня 2019 года в Одессе. Панихида прошла в Театре музкомедии, в котором она проработала 72 года — уникальный случай для всей Украины. В этот театр она поступила осенью 1946-го, когда он только создавался во Львове, вместе с ним переехала в Одессу в последний день 1953-го, на его сцене сыграла около 200 ролей. Ее первым партнером был Михаил Водяной, имя которого уже четверть века носит Одесский академический театр музыкальной комедии, в историю которого Евгения Дембская вошла как первая Прима. Перечисление ее званий и наград занимает добрую страницу. Основные из них: народная артистка Украины, награждена Орденом Княгини Ольги, Почетными знаками отличия "Заслуги перед городом" и имени Маразли, наконец, высшее признание — звание "Почетный гражданин г. Одессы".

Евгения Михайловна была не только выдающейся актрисой, но и замечательным человеком. Неизменно приветливой, доброжелательной, всегда готовой помочь, подсказать, поддержать. И лишь немногие знали, какие испытания пришлось пройти ей в годы войны.

В этой публикации — несколько фрагментов длинной и увлекательной биографии Актрисы.

КОРНИ И ВЕТВИ

Евгения Михайловна была четвертым, младшим ребенком в семье Михаила Ивановича Дембского и Анны Дмитриевны Гнездиловой.

Отца Женя не помнила. Он умер, когда девочке не было еще двух лет. Cо слов матери, она говорила, что унаследовала от отца музыкальный слух и любовь к пению. К этому добавим такую важную деталь, как шляхетное происхождение.

Специалисты в области генеалогии сходятся на том, что наиболее вероятными предками Дембских являются польские дворяне Дембинские. Одно из ответвлений этого рода восходит к началу XIV века. Два его представителя, Якуб и Валентий, во времена Средневековья занимали должность Великого коронного канцлера (нечто вроде министра иностранных дел) Речи Посполитой; эта ветвь Дембинских получила в Австрии графское достоинство. Другое ответвление рода восходит к середине XVII века, было внесено в родословную книгу Виленской губернии и со временем получило фамилию Дембский.

В конце 1980-х у Евгении Михайловны был шанс встретиться со своим однофамильцем — композитором Кшесимиром Дембским. Он сочинял музыку к комедии "Дежа вю", действие которой происходит в Одессе. "Я должен был написать этакий одесский джаз, веселый и задорный. Конечно, по-хорошему, я должен был бы съездить в Одессу, проникнуться этим неповторимым духом, но в жизни у меня не срослось с этим — я там не был", — признается пан Кшесимир.

Жаль, что эта встреча не состоялась, однофамильцам было бы о чем поговорить. Тем более, что в их истории есть определенное сходство: по отцовской линии дедушка Кшесимира — поляк, а бабушка — русская; сочетание точно такое, как и у родителей Евгении Михайловны.

КОРОТКОЕ ЮНОЕ СЧАСТЬЕ

В детстве Женя блистала на школьных утренниках, городских праздниках, всевозможных конкурсах и олимпиадах. Всем было ясно, что ее будущее — на сцене. И в 1935 году, окончив семилетку, Женя поступила в музыкальное училище при Киевской консерватории (ныне это Киевская муниципальная академия музыки имени Р. М. Глиэра). Новоиспеченной студентке посчастливилось попасть в класс выдающегося педагога по вокалу Елены Муравьевой, у которой учились такие знаменитости, как Иван Козловский, Зоя Гайдай, Оксана Петрусенко, Иван Марьяненко, Лариса Руденко и даже Милица Корьюс, прославившаяся на весь мир исполнением главной роли в фильме "Большой вальс".

У Е. Муравьевой Женя проучилась три года. За это время случилось то, что так емко описал А. Пушкин: "Пришла пора, она влюбилась". Избранником её сердца стал Саша Кац: "умный, талантливый, прекрасный человек, большой интеллигент" — так неизменно тепло и трогательно говорила о нем Евгения Михайловна в своих интервью. Он был пианистом, стремился выучиться на дирижера. В 1937-м они поженились. Когда расписывались в загсе, случился казус: у невесты не было паспорта. Отметку о браке ей поставили в метрике: "Муж — Кац Александр Маркович, еврей...". По каким-то причинам эту запись не перенесли в Женин паспорт, это спасло её в 1941-м от практически неминуемой гибели.

Молодые супруги были счастливы, в 1938-м у них родилась дочь Виктория. Но насладиться семейными радостями довелось недолго: в 1939-м Александра призвали в армию. А через два года началась война.

СМЕРТЬ ХОДИЛА РЯДОМ

В конце 1941-го Жене сообщили, что в лагере для военнопленных объявился некто Дембский, который утверждает, что является ее родственником. Первым делом Женя подумала, что ее ищет брат; с тех пор, как он был арестован в 1937-м, семья не имела о нем никаких сведений, и теплилась надежда, что он все-таки выжил. Но, придя в лагерь, она увидела... своего мужа. Попав в плен, Александр назвался фамилией жены и тем самым избежал немедленной гибели.

Александра отпустили с ней, но, прежде чем попасть домой, супруги долго ходили по городу, дожидаясь темноты. Опасались соседей; те запросто могли выдать, тем более, что доносы в гестапо от них уже поступали. Несколько дней Женя прятала мужа на чердаке, не показывая его даже родной дочери; трехлетняя девочка вряд ли смогла бы сохранить тайну. Но долго так продолжаться не могло, и Александр покинул Киев. Ночью перед уходом он спустился, чтобы посмотреть на спящую дочь. Больше они друг друга не видели... Лишь после войны Женя узнала, что ее муж погиб при освобождении Киева.

ЭСТРАДНАЯ "ПРЕЛЮДИЯ"

В августе 1945-го Е. Дембскую направили в лагерь для пересыльных подо Львовом. При лагере организовали клуб, где она выступала в концертных программах.

Судьба нашла ее в лице юного коллеги Миши Водяного. Увидев ее выступление, он был до такой степени восхищен, что предложил "замолвить словечко" перед руководством Львовской филармонии, где как раз в то время создавался эстрадный коллектив. Женя успешно прошла прослушивание и в марте 1946-го была принята на работу солисткой эстрадного ансамбля.

Однажды после концерта, где артисты исполняли дуэты из оперетт, к ним подошла пожилая женщина.

"Вы мне очень понравились, — сказал она Жене, — но, извините, веер вы держите неправильно".

Она взяла в руки веер и сделала несколько грациозных взмахов.

Старушка оказалась фрейлиной императрицы Марии Федоровны. Женю она научила красиво носить длинные платья и шлейф, элегантно пользоваться веером и некоторым прочим навыкам, полезным для исполнения ролей светских героинь. А М. Водяного — умению носить фрак, да так, что после казалось, будто он едва ли не родился в нем.

ИЗМЕНЕНИЯ В СУДЬБЕ

Евгения Михайловна не без удовольствия вспоминала о том, как "Мишка звал замуж", но она к его ухаживаниям всерьез не относилась. Однако в ее личной жизни М. Водяной все-таки сыграл особую роль. Он познакомил ее с 30-летним адвокатом Алексеем Криницким, давно влюбленным в актрису. В 1947-м Евгения Михайловна и Алексей Петрович заключили брак, в котором прожили 56 лет, вплоть до ухода супруга из жизни. Для актрисы он был идеальным мужем: внимательным, заботливым, аккуратным, практически оградил ее от бытовых забот, но и в том, что касается творчества, был дельным советчиком, а порою и жестким критиком.

Свой житейский выбор Евгения Михайловна сделала безошибочно; по ее признанию, рядом был "надежный, любящий, заботливый друг, учитель, наставник... Такого не каждому посылает судьба".

ДЕБЮТ С "ОДИННАДЦАТЬЮ НЕИЗВЕСТНЫМИ"

В феврале 1947 года во Львове был создан Театр музыкальной комедии.

Новый коллектив дебютировал опереттой "Одиннадцать неизвестных" Никиты Богословского. Пока приводили в порядок отданное театру здание бывшего Католического дома, репетировали в актовом зале Управления железной дороги. Холодное помещение согревала сторожиха, но не столько теплом печей, сколько заботой. В своей каморке она готовила чай, называла актеров "горемычными", а при громком пении все спрашивала: "А чего это они так надрываются?"

Премьера спектакля "Одиннадцать неизвестных" состоялась 23 марта 1947 года. Через несколько десятилетий постановщик Изакин Абрамович Гриншпун так вспоминал об этом событии: "Казалось, что занавес шевелится от волнения актеров на сцене... Обморочное состояние актрис и чей-то истошный шепот: "Я, кажется, без голоса...". Юбка, потерянная балериной на сцене, и занавес, не открывающийся вовремя. Неожиданно из-за кулис раздается голос рабочего сцены: "Та не хвилюйтесь, в театр прийшли тiльки добрi люди, поганих не пустили". На лицах актеров появились улыбки. Зазвучала увертюра. Наградой за все волнения были долго не умолкающие аплодисменты, цветы и хлынувшие на сцену друзья".

В этом спектакле и вспыхнула "звездочка" Жени Дембской.

ГЛАВНАЯ ИЗ ГЛАВНЫХ РОЛЕЙ

Любимая роль Е. Дембской — Сильва.

"Сильва — это не роль, это кусок жизни, который идет от сердца, — говорила Евгения Михайловна. — Таких переживаний, как у Сильвы, нет больше ни в одной оперетте".

Юрий Роев в журнале "Театр" так описывал одну из сцен спектакля — подписание контракта между Сильвой и Эдвином: "Сколько нужно времени, чтобы пройти с десяток шагов к столику нотариуса и поставить под контрактом свою подпись. Десять, ну пятнадцать секунд. Я смотрел, как она шла. Недоверие, страх, радость, боль, благодарность, смущение, растерянность, счастье и Бог знает что еще сменялось на её лице, останавливая театр, время... Наконец, взяв перо, она в последний раз обводила взглядом присутствующих и как будто головой в воду бросалась — отчаянно и решительно подписывалась.

Право, это была настоящая поэма чувств, едва ли не всех пережитых Сильвой — Е. Дембской на протяжении спектакля, и вложенных в десять шагов. Сколько же все-таки времени (секунд, минут) шла актриса к столику нотариуса? До сих пор не знаю. Не эти ли мгновения самые ценные в театре?"

НОВЫЙ ПОВОРОТ

Зимой 1952 года Е. Дембская получила свою первую награду — стала лауреатом Республиканского смотра творчества театральной молодежи. Актрису тепло принимали во всех городах, куда театр выезжал на гастроли — от Стрыя и Черновиц до Кишинева, Гомеля и Тбилиси. Дважды — в 1950 г. и 1952 г. — Львовский театр выступал в Одессе. Тогда еще никто не мог предположить, что вскоре этот город станет для театра родным.

В декабре 1953-го было решено поменять местами Львовскую музкомедию и Одесский театр Советской армии. На подготовку к переезду отвели немногим больше двух недель.

Утром 30 декабря, когда поезд "Львов — Одесса" подошел к перрону, кто-то затянул: "Друг мой, будь как вольный ветер", — и все подхватили песню из любимого спектакля:

Твой путь — путь всегда вперед,

Солнце лишь смелым светит,

Счастье лишь к нам придет!

Новый, 1954 год Евгения Михайловна Дембcкая встретила уже в Одессе.

ЛЮБИМАЯ ПРОНЯ

Роль Прони Прокоповны Сирко из оперетты композитора Всеволода Рождественского "За двумя зайцами" в исполнении Е. Дембской поразила даже видавших виды театралов. Красавица актриса, игравшая героинь — Сильву, Марицу, Розалинду, — на сей раз блестяще исполнила острохарактерную роль, в которой ей следовало быть вызывающе нелепой. Но она обожала "хулиганить" на сцене, и никогда не боялась казаться некрасивой. Уродовать лицо она не стала, просто предложила наклеить ей носик с торчащим кверху кончиком. Эта деталь, как говорится, "сделала образ".

После киевских гастролей 1956 года актрисе предложили перейти в столичный театр оперетты, пообещав и квартиру, и лучшие роли. От заманчивой перспективы она отказалась наотрез. К своему театру она прикипела всей душой и не изменила бы ему ни за какие блага жизни. Об этом отказе она никогда не жалела. Жалеть пришлось о другом. В 1960-м кинорежиссер Виктор Иванов предложил ей сыграть Проню Прокоповну в фильме, который он готовился снимать на студии им. Довженко. Но как раз в это время во Львове умирала мать актрисы, и ей было не до кино...

Спектакль Одесского театра музкомедии шел несколько лет на постоянных аншлагах. А роль Прони стала для Е. Дембской своего рода перекидным мостиком между творческой молодостью и творческой же зрелостью.

ЧТО БЫЛО ДАЛЬШЕ

Самая знаменитая роль Евгении Дембской — это Лариса в легендарном спектакле "Белая акация" (об этой постановке мы подробно рассказывали в номере от 12 мая 2017 года). А вот об истории появления в Театре музкомедии оперетты Александра Колкера "Журавль в небе" удалось узнать только недавно.

По либретто Кима Рыжова сотруднице КГБ Тане Савельевой, действовавшей под именем гида "Интуриста" Нины Шамановой, которая покончила жизнь самоубийством, было поручено разоблачить иностранных шпионов. Но Ленинградское Управление КГБ дало уничтожающий отзыв: "Таня... после элементарной проверки неизбежно будет расшифрована как подставное лицо разведкой противника, располагающей фотографией подлинной Нины Шамановой". Был у чекистов еще ряд замечаний, приведший к выводу: постановка этой оперетты нежелательна, ибо она "создает искаженное представление о работе органов госбезопасности".

Последняя роль: миссис Пирс в спектакле "Моя прекрасная леди"

Но авторы решили не мириться с вердиктом. Они нашли союзника в лице главного режиссера Одесской музкомедии Матвея Ошеровского. И с помощью "дипломатических" ходов и влиятельных соратников удалось "пробить" спектакль, в котором Евгения Дембская создала свой очередной микрошедевр.

Графиня де Валяй, в молодые свои годы "дама петербургского света", попав через полвека на родину, предавалась воспоминаниям, главной темой которых была история, которую она поведала в своей арии:

 В этом месте актриса делала эффектную паузу, демонстрируя борьбу графини со своей памятью. В зале поначалу раздавался легкий смешок, который, чем дольше длилось на сцене молчаливое действо, перерастал в хохот. Вволю насладившись произведенным эффектом, актриса, демонстрируя, что графиня в конце концов смирилась с тщетностью своих усилий вспомнить "дела давно минувших дней", безнадежным движением махала рукой и броско завершала свою арию...

...Склероз!!

После чего приходилось некоторое время пережидать, пока утихнут восторженные аплодисменты.

"А ЗАНЯТА В СПЕКТАКЛЕ ДЕМБСКАЯ?"

Накануне 60-летия Евгения Михайловна получила роскошный подарок от старого товарища и любимого партнера Юрия Дынова в виде статьи "Театр Евгении Дембской".

"Но как бы не обновлялась труппа, сколько ни пришло бы новых актрис, юных и обаятельных, — фотография самой первой героини театра заслуженной артистки УССР Евгении Дембской будет занимать особое место и в наших сердцах, и в истории нашего театра. Сейчас, когда спустя годы, мы приезжаем в города, где были когда-то на гастролях, зрители всегда спрашивают: "А занята в спектакле Дембская?" Это бывает очень и очень часто...

Евгения Дембская обладает еще одним редким качеством, которое необходимо для настоящей оперетты. На специфическом языке сцены оно называется кураж. Кураж — не просто сценический темперамент. Кураж — это способность настолько захватить зрителя, настолько его увлечь, что он будет тебе сочувствовать в самых наивных ситуациях музыкального комедийного спектакля".

Мария Каменецкая, театральный режиссер, много лет проработавшая на одесском телевидении, вспоминала о том, как она снимала телефильм по рассказу Чехова "Хористка". На роль Паши-хористки пригласили Е. Дембскую, а на роль жены содержателя Паши — молодую красавицу из того же театра. В процессе съемок молодая актриса предложила поменяться ролями.

"Я мгновенно представила себе Евгению Дембскую в роскошной шляпе, затянутую в корсет и без того стройную фигуру, в шикарном дорогом платье, перчатки, веер, украшения, — писала М. Каменецкая. — Да! Хороша была бы! И тут взгляд мой обернулся к ней же — Паше. Лицо ее выражало душевную муку, а в тусклом взоре такая трагическая безысходность, незащищенность, глубокое человеческое страдание. Помните, у Чехова: "Она вспомнила, как три года назад ее ни за что, ни про что побил один купец, и горько заплакала". В роли хористки в фильме снялась Дембская".

М. Каменецкая не раз использовала широкую палитру возможностей любимой актрисы в своих телепостановках, так что имела все основания писать, что "при всем ее умении носить эффектные наряды опереточных героинь, общаться с веером и шлейфом, ей прекрасно удаются роли острохарактерные, которые так же отличаются естественностью и свободой сценического поведения".

"КАКОЕ ЦВЕТУЩЕЕ ВЕЛИКОЛЕПИЕ!"

Можно только пожалеть, что достоинства актрисы Евгении Дембской прошли мимо внимания кинематографистов. Впрочем, одной только роли в "Белой акации" хватило на то, чтобы актриса Е. Дембская вошла в кинематографические анналы. Даже в 2010-х зрители помнили героев этой картины, особенно дуэт Ларисы и Яшки-Буксира.

"Дуэт с М. Водяным в "Белой акации" — это моя "настольная книга". Если мне совсем плохо — я включаю, слушаю и смотрю этот шедевр исполнительного искусства, и мне снова хочется жить" — Наталья Нечипорук (Кисловодск).

"Пластика, мимика, артистизм, женственность, голос, красота, никто никогда не сыграет этот дуэт лучше, да и не надо" — Валерий Чужуев (Рига).

"Какой замечательный голос! Какое цветущее женское великолепие!" — Б. Берут (Украина).

А у Надежды Фоминых благодаря фильму вообще изменилась судьба. Она писала Евгении Михайловне, что, увидев её и М. Водяного в "Белой акации", поставила себе цель — переехать из Казахстана в Одессу: "Я живу здесь! Так что Ваш талант сыграл роль в моей жизни и ровно полвека я благодарна Вам моим одесским присутствием".

"ЖЕНЬКА МИХАЙЛОВНА"

Невзирая на более чем солидный возраст, Евгения Михайловна внутренне оставалась той молодой героиней, какой покоряла сердца зрителей. "Выразительность голоса и красоту сценического облика" (характеристика в одной из рецензий) она сохраняла поразительно долго. Молодые партнеры, с которыми она играла на сцене, влюблялись в нее едва ли не поголовно — столько очарования и энергетики было у актрисы. Она терпеть не могла, когда ее называли по имени-отчеству. Народные артисты Украины Виктория и Владимир Фроловы вспоминают, как, попав в театр двадцатилетними, с почтением и робостью взирали на его первую Приму. Но та сразу же потребовала, чтобы они называли ее просто Женей. Без малого 30 лет разницы в возрасте ее совершенно не смущали — в отличие от молодых коллег. Сошлись на том, что те обращались к ней шутливо: "Женька Михайловна". Такое озорство было ей по душе.

"АХ, МАМА ЖЕНЯ!"

При всей ее славе и признании у Е. Дембской начисто отсутствовали повадки "примадонны". На репетициях нового спектакля она была послушнейшей из послушных, тщательно фиксировала в тетрадке все указания постановщика. Высказать недовольство могла только, когда подводили партнеры. Случалось, что останавливала репетицию: "В этой сцене так не должно быть! У меня все записано!" Тут же на свет Божий извлекалась тетрадка, где самым подробным образом были записаны все мизансцены. (Некоторые из таких тетрадок сохранились еще со Львова). Вот в этом — в отношении к работе — ее можно было назвать представительницей "старой школы". Во всем же прочем она была моложе многих молодых.

На праздничном вечере в честь 95-летия актрисы ее молодые коллеги вдохновенно пели:

Александр ГАЛЯС.

Фото предоставлены пресс-службой Театра музкомедии.