Норма села Глыбокого

В Одесском украинском академическом театре имени В. Васылько представлен спектакль «Демоны» по одноименной пьесе Натальи Ворожбит, в постановке Натальи Сиваненко.

В ПЕРВОМ же диалоге упоминаются Сорочинцы. Так что с пропиской по месту жительства у всяческой нежити-нечисти всё в порядке, и нам привычно, а стало быть, комфортно в смысле восприятия. А чтобы мы уж вовсе прониклись колоритом, режиссер усадила публику у кромки вращающегося сценического круга, по модели «зритель на сцене». Чтобы страшно, аж жуть. Предметы быта, явленные в этом пространстве, подозрительно напоминают экспонаты музея пыток. Но, как оно издавна и ведется в окрестностях Сорочинец, зрителя то и дело разбирает смех. До степени «сквозь слезы».

Сразу оговорю: у меня нет претензий к режиссуре Натальи Сиваненко (работавшей в киевских театрах: «Молодом» и «Диком»). Гротескное смеховое действо разворачивается резво, время от времени попугивая зрителя мистическими сквознячками, ведьмацкими выходками из тьмы-тьмущей («ни луны, ни звезд, ни электричества», — значится в ремарках автора пьесы, по манере написания больше похожей на киносценарий, на экранизацию которого Наталка Ворожбит уже подала заявку как режиссер). Главное: спектакль с незатейливым, в общем, сюжетом ни в какой момент не вызывает скуки, цепко держит зрителя в своей орбите сценического круга. Ну, правда, насколько тут дела «незатейливые», про это — ниже...

Нам излагают историю о том, как захожий бродячий книгочей Славик (в этой роли я увидела Павла Примака) из России... стоп. А кой леший его занес из России, аж из самого Забайкалья, в глухие полтавские села, чего он тут ищет — работы, что ли? Так жизнь показывает, что всё у нас обстоит ровно наоборот... ну, в общем, примем данность: Славик — персонаж вроде неизбывного, неискоренимого русского «странничка», вечное перекати-поле, а поскольку непьющий и к физической сельской работе мало пригоден, то, считай, юродивый. Так вот, этот Славик повстречал в селе Глыбоком местную самогонщицу Нинку (Татьяна Марштупа в отсмотренном мною актерском составе), лет на двадцать его старше, вдовую. Переночевал у нее. Да и увяз.

Мы наблюдаем перипетии этого мезальянса. Что-то такое есть в Нинке, что не отпускает Славика. Хотя он уж и изменял ей: то с некоей толстой Лорой, которую ревнивая Нинка прирезала жестко и вполне фантасмагорически, как только и может изничтожить соперницу оскорбленная женщина... в своем воображении; то с некими социально безответственными малолетками на хуторах. И уж избивал Нинку смертным боем. И самогон пить приучился... увы, не пьянея, — наверное, потому, что из Нинкиных рук, ее изготовления приворотное зелье.

В общем, мы-то с вами догадываемся о природе Нинкиного неотразимого обаяния, Славика же догадка пробивает под финал спектакля: конечно, ведьма, а как же иначе.

А вокруг и без того ведьмацкая кутерьма. По соседству живет женское кодло с неприличной то ли фамилией, то ли сельской кличкой: аж три ведьмы, воспроизводящиеся, рожающие байстрюков прямо у нас на глазах (играют засл. арт. Украины Галина Кобзарь-Слободюк, Мария Деменко, Татьяна Паршакова-Саковская). Продавщица сельпо Лидка (Сенья Доляк) тоже в этом смысле не без способностей. На сельских колдунов смахивают Иван Шпак (Сергей Ярый; Шпак же, в конце концов, умер, но с того света таки припхался в село) и лекарь Сергей Сергеевич (Анатолий Головань)...

И покуда городской Славик в приймах, а может, в тенетах, у сельской Нинки бьется, а голота обсуждает меж собою, у кого на кого и когда «стоял», лично мне любопытно установить некоторые связи: имея дело с драматургией Натальи Ворожбит, нужно иметь в виду и контекст.

ПЬЕСА «Демоны» написана на русском языке. Без попыток стилизации. Сыграна — на так называемом суржике. Значит, можно предположить авторскую адаптацию: переложение на региональный сельский жаргон (он же диалект).

Совсем недавно я посмотрела телевизионный сериал «Спіймати Кайдаша», снятый в 2019 году Александром Тименко по сценарию Натальи Ворожбит, по мотивам популярной сатирической повести И. Нечуй-Левицкого «Кайдашова семья», которую сегодня, вполне возможно, поименовали бы «чернухой». Эксперимент трансплантации социально-бытового сельского сюжета XIX века в цифровое XXI столетие удался на ура! На выходе имеем гремучую смесь черной комедии, мыльной оперы, шоу Верки Сердючки и социологии «Маленькой Веры». Это я к тому, что ничто в искусстве не возникает на пустом месте. Верка Сердючка погуляла на широкую ногу и в «Демонах»: надо задуматься, такая ли уж она попса или всё же весомый социальный феномен...

А уж грандиозная работа сценариста Натальи Ворожбит в сериале Валерии Гай Германики «Школа» сама за себя говорит: тут явно слава — пополам, и послание, заключенное в сериале, требует глубокого социального анализа — кажется, этим по сей день никто не озаботился. Что же до творческой методы или, если хотите, мироощущения, то: да, гротеск.

Упрекать Наталью Ворожбит в чернухе — это всё равно, что в том же самом упрекать Гоголя за пьесу «Ревизор». Ну, не бывает в жизни точно так, как это классик в своей пьесе описал. Хоть вы меня режьте. Гротеск. Сгущение. И неча на зеркало пенять. Тем более, что, как заметил другой классик, сцена — не отражающее зеркало, а увеличительное стекло. И на Ворожбит не за что обижаться.

Да, по поводу «Демонов» вспоминается, конечно, еще Петрушевская. Но... в отличие от нее, Наталку Ворожбит, по счастью, природа не обделила чувством юмора.

НАБЛЮДАЕМ мы эти сельские пасторали и в «Спіймати Кайдаша», и в «Демонах», которые вполне могли бы служить вставными новеллами в упомянутом сериале, — и уж не знаю, как вы, а я ломаю голову: отчего лишь только в нашем селе были упразднены социальные институты, пусть и построенные столь кроваво, но, в конце концов, давшие некую стройную систему и перспективу, — почему, лишь только они рухнули, село неудержимо и неотвратимо скатилось в дремучую архаику?

Да, это суть села, его образ и смысл жизни: воды наносить, дров наколоть, свиньям буряк натереть, корову подоить. Только отчего же у нас в цифровом веке Кайдаши с айфонами в руках — воду... носят? А те же фермерши в США — они что, коров не доят и свиней не кормят, сколько там на дню положено? Отчего наше сельское бытие воспринимается зачастую сельскими же уроженцами как гнетущая безысходность?..

В «Демонах», конечно, есть и еще некие сугубо нашенские мелкие штришки. Нищета и ломящиеся столы. Работа, где больше украсть можно. А вот авторская ремарка относительно героини: «Нина: Как это так работать?! В кабинете работать? (Делает над собой самое большое усилие в жизни и соглашается с тем, что никогда не уложится в ее голове). Ну, что ж... Конечно... Можно и кабинет». Это после, как минимум, десятилетнего обязательного образования... и впрок ли оно, образование?

И там и сям по ходу действа, наравне с пробросом бытовых матюгов, столь импонирующих современному зрителю, звучит: «Наврочили. Сглазили. Пороблено».

Может, нам и впрямь «пороблено»? СССР уж тридцать лет как нет. Но вот «у них», в Европах и США, у них вот так, у них цивилизация, фермы с джакузи... а у нас — всё кирзою навоз месим.

Кстати, уж если хотите, разъясню вам основной посыл сериала «Школа»: социальный шок трансформации общества дефицита — в общество потребления. Это отдельная тема. Но в творчестве Наталки Ворожбит она, сдается мне, просматривается как сквозная.

ВОТ ТУТ я и подведу вас к главной подставе, к подвоху пьесы «Демоны» и, соответственно, спектакля Натальи Сиваненко. Герой его, Славик, постоянно читает современные романы. Как правило, бульварные. Популярные. И однажды горько жалуется: ну почему вот этого европейского графомана печатают, почему у него — бестселлеры, и чем это, собственно, отличается от того, что пишу я, но меня — не печатают?

Перечтите заголовок этих заметок. «Норма» — это имя. Женское.

Прозреваете ли вы знакомую коллизию, зритель? Молодой непризнанный писатель. Вышедшая в тираж роковая примадонна, ведьма, опутавшая и не отпускающая...

Да-да, зритель, это оно: «Бульвар Сансет» на хуторе близ Диканьки! Фильм, классика кино, — это режиссер Билли Уайлдер, по своему же оригинальному сценарию (в соавторстве, если быть точными), 1950 год. История писателя Джо Гиллиса, угодившего в сети бывшей кинодивы Нормы Десмонд.

Вот оно, какой вечный и универсальный сюжет. Подвигший Наталку Ворожбит на очередную трансплантацию во время и место. Да, такова тонкая пародийная подкладка «Демонов».

А вы чего хотели? Интеграции в «цивилизованный мир»? В Европы и Америки? Так вот вам: у них это было разыграно — вон как красиво, мистично и трагично, а у нас — по-нашенски, мистика с матерком. И неча на зеркало пенять...

Тина Арсеньева