Михаил Жванецкий. Эксклюзивное «Интервью без вопросов».

 1. Если писать трудно — стоит бросить, подождать и попробовать о другом.
Я не знаю, что я хочу сказать, пока не напишу. Я не знаю своей позиции по любому вопросу, пока не прочту её в своих словах. Мне кажется, когда пишешь — не замечаешь букв, не замечаешь слов. Всё летит вперёд, переписывать дольше. Вначале рулёжка, но когда пошел взлёт, контролировать нелегко, не перечитывай. Дальше, дальше. Концовка ошарашит сама.
2.  И умная, образованная женщина, и полный небольшой зал.
А главным адресатом для меня является накрытый стол в клубе одесситов, где сидит Миша Пойз-нер, Олег Губарь, Олег Сташкевич, Игорь Кнеллер и кое-кто из незнакомых мужчин и женщин. Кстати, пары значительно лучше, чем одиночки. Вот таких 20-30 человек, чувствующих стиль, паузу, юмор, невзирая на моё косноязычие, ибо читаю впервые — самое лучшее. Всех видно, всех слышно. Мне должно быть слышно их, как им меня.
Я когда пишу, представляю этот стол, этот перерыв между текстами. Это — рюмку, или чашку, или тарелку в перерыве. А потом — «дальше давай».
Не знаю. Ко мне приходят те же, что и раньше. Их меньше, но они абсолютно те же. А как могли они измениться? Как мог я измениться?
3. У них появляется новое знание: путешествия, интернет, новые классические книги (Марсель Пруст), которых не было раньше. Моя публика не смешивается, она отслаивается. Как можно изменить структуру мышления? Не знаю.
Будем считать, что я величина постоянная. Жизнь поднимается, опускается.

Ты или виднее, или тебя не видно. Сегодня в России снова в моде антисоветизм. Антисоветчики востребованы и любимы, значит, я снова виден. Мне эта жизнь знакома. Я в антисоветизме высочайший профессионал. А на намеках вырастает уже новое поколение.
Все в порядке.
4. Вы знаете, я не меняюсь, выходя на сцену. Я рискую, но я говорю печальное и веселое. Это, наверное, школа Райкина (для сцены) и авторов, которые просто читали то, что написали. Если ты пишешь для кого-то, то и читаешь для кого-то. А если ты пишешь что-то, то держись. Терпи. И тупое недоумение, и раздражение и все равно — аплодисменты в конце.
Цель — высказаться!
Задача — иметь успех!
Я уже знаю, как играть свои тексты. Диалог будет успешнее. Но нужно играть. Читать себя и играть другого приспособился. Народ понимает. Любит, кайфует. И я с ними.
Другая совершенно профессия. Очень интересно напишешь часа за два, а исполнение приходит через год. Здорово... Это называется, я должен быть не только талантливым, но и обаятельным, и четко говорящим, и чуть-чуть, но хорошо играющим. Тьфу, тьфу, тьфу!
Безуха! Но, как важно настроение. .. как редко оно бывает...
5. Насчет подражателей... Их было много. Сегодня сужение моей аудитории не оставило надежды на заработок еще и подражателям. Воспитывать подражателей неохота. Последователи увяжутся сами, если появятся.
6. Сегодня Одесса стоит на одной ноге и костыле.
Нога — это деньги, заработок. Костыль — это секс, молодость, женская красота.
На деньгах — строится, на костыле — держится.
Что происходит в одесской литературе, вы знаете лучше меня. Хотя мне нравится то, что появляется в альманахах. Одессе недалеко до возрождения.
С таким же уважением, М. Жванецкий